Я живу по своим собственным часам. Никогда не знаю, насколько они спешат, всегда где-то в пределах десяти минут. Апунктуальность мою это не лечит.

Лежу на кровати, гадая, кто из бабушек её приватизировал прошлой ночью. Пахнет старостью. Этот запах влияет на меня по настроению, то смягчает что-то на душе, то раздражает и хочется кашлять. Деревенская бабушка уже малость вскипятила во мне не лучшие черты, так что в подушку утыкаюсь едва ли ни с отвращением. Громогласность и ужасный акцент убивают моего внутреннего русофила и грамотея, он готовит план мести.

Мне так больно, как вообще мне может быть. Хочется выть, кусать руки и лезть на стену. Первый день поражает своей извращенной любовью к причинению боли мне. Отец должен купить согревающий пластырь. Таблетки снова под запретом, в горле ком, скорее от этого жуткого запаха деревни. В комнате окно настеж и на нём подушка с уже-другой наволочкой. Я не знаю, куда себя деть. Мне плохо, плохо, плохо.